alexxx_old
Мэтр
- Регистрация
- 06.12.2010
- Сообщения
- 40 118
- Реакции
- 3 352
Что, большая разница?уж скорее всего Политковской...Дело бабы Леры живёт и торжествует...
судя по этому
Русские в ее книгах обязательно пьют, матерятся, продают военную технику и военные тайны, издеваются над местным населением, расстреливают женщин и детей, продают в рабство собственных солдат. Кавказцы, соответственно, представлены исключительно гордыми благородными рыцарями, которым нет равных в бою. Они страдают от угнетения со стороны кровожадных русских и всеми силами борются за свободу и демократию, к которой их не пускают «кровавая рука Москвы». В общем, всё достаточно традиционно, в стилистике наших истерично либеральных радиостанций, газет и сайтов…
http://clubs.ya.ru/4611686018427392330/replies.xml?item_no=63915«Всем на свете стало бы легче, если бы русская нация прекратилась. Самим русским стало бы легче, если бы завтра не надо было больше складывать собою национальное государство, а можно было бы превратиться в малый народ наподобие води, хантов или аварцев».
(Валерий Панюшкин)
«Русскому народу место в тюрьме, причем не где-нибудь, а именно у тюремной параши…»
(Валерия Новодворская)
«Народ не адекватен своим интересам. Народ, который взахлеб любил Сталина, не может быть признан адекватным».
(Альфред Кох)
«Для того чтобы купить, нужно иметь деньги. Русские ничего заработать не могут, поэтому они купить ничего не могут».
(Альфред Кох)
«Русская нация — раковая опухоль человечества!»
(Валерия Новодворская)
«Многострадальный народ страдает по собственной вине. Их никто не оккупировал, их никто не покорял, их никто не загонял в тюрьмы. Они сами на себя стучали, сами сажали в тюрьму и сами себя расстреливали. Поэтому этот народ по заслугам пожинает то, что он плодил»
(Альфред Кох)
«Русский характер принято измерять в километрах. Мол, вся широта русской души, вся ее непредсказуемость и амбивалентность, вся эта степная волчья тоска etc. — от обширности наших территорий. Поступило альтернативное предложение: измерять русский характер в градусах Цельсия и миллиметрах ртутного столба. Потому что весь политический климат в стране, равно как состояние экономики, а также качество футбола, — от скверности нашей погоды. Живя в России, трудно не стать климатическим русофобом. Недавно я понял, откуда происходит совершенно уникальный вид национального черного юмора — ироничное хвастовство особенно невероятными трагедиями. Скажем, только на Руси могла появиться шутка: самолет с пароходом столкнулись на железной дороге. Это шутка, а вот самая истинная правда. Я не знал, смеяться или плакать, читая заметку о сложной ситуации в Свердловской области, где в одних районах бушуют лесные пожары (пожары в наших заметках всегда «бушуют»), а другие оказались в зоне затопления».
(Семен Новопрудский)
«Мы не можем ответить сами себе на очень простые вопросы: куда идем, что строим, с кем мы (с Европой, или Азией, или вообще ни с кем), что нам дорого в этом мире, что мы ценим, а что ненавидим? Мы не можем определиться с собственной историей и праздниками, со своим местом в мире (нельзя же считать таким определением бесконечную и почти уже бессмысленную дипломатическую распальцовку по всякому даже самому мелкому поводу). Мы сильно путаемся в системе нравственных ориентиров, которые почти уже скрыты в густом тумане, никем за пределами наших границ не понимаемой и не воспринимаемой в качестве нормального образа жизни какой-то полукриминальной каждодневной бытовухи».
(Георгий Бовт)
Эта страна пережила себя. Ее существование не нужно больше никому — ни оккупированным ею народам, ни ее собственному народу — и, более того, представляет собой смертельную угрозу для человечества.
Спланированное убийство чеченского народа — только первое звено, наиболее заметный и зримый факт в цепи бесчисленных преступлений русской империи. Геноциду подвергались здесь не только народы Кавказа, но и стран Балтии, и Украины (один голодомор 1932–1933 годов чего стоит!), медвежья лапа этого кровожадного хищника накрывала еще совсем недавно всю Среднюю Азию и Казахстан… Сегодня они на одном конце своей обветшалой империи убивают чеченцев, на другом — «не сдают» цивилизованному человечеству Кенигсберг, оттяпанный когда-то у Германии исторический город, превращенный ими в типичную совдеповскую заштатную помойку; а на третьем — зубами и когтями вцепились в нагло отхваченные у японцев в результате вероломной агрессии 1945 года Курилы».
(Борис Стомахин)
«…Это совершенно извращенное азиатское представление о роли и месте государства в жизни страны унаследовано нами не только от советского режима — оно насильственно прививалось национальному сознанию в течение всех десяти веков российской истории.
…Пока наше национальное сознание, наша внутренняя и внешняя политика не избавились от комплекса державности, ни о каком соблюдении прав человека в нашей стране нечего и мечтать. А в глазах просвещенного человечества мы так и останемся нелепым соломенным пугалом, годным лишь на то, чтобы на собственном опыте учить других, как не надо жить»
(Сергей Ковалев)
«Русские кажутся порой со стороны безумным народом, порождающим «по образу и подобию своему» на каждых выборах каждые четыре года такое же безумное — и такое же преступное! — государство. Они дошли до того, что законодательно, видите ли, «запретили» татарам переводить татарский язык на латиницу! По новому закону, принятому Госдумой, языки оккупированных «народов России» теперь должны использовать только алфавит оккупантов — кириллицу. Чтобы, не дай бог, какая «антироссийская» крамола не просочилась, или, упаси господь, вообще мысль о независимости от Москвы. Мало кто оценил этот «закон» по достоинству, а ведь в нем одном — уже смертный приговор империи, дошедшей до подобного маразма…
Они пыжатся во всемирном масштабе, стучат своими коваными сапогами по трибунам ООН, демонстративно кидаются калом и переругиваются с ПАСЕ, на чем свет стоит поносят, брызжа слюной, Католическую церковь, нагло (вопреки всем международным правилам и правам) аннулируют визы западным журналистам и не впускают в страну много лет здесь проживших иностранных священников — от католических до буддистских. А в их собственной стране место идеологического отдела ЦК КПСС давно и прочно заняла РПЦ — тоталитарная секта, созданная Сталиным в 1943 году под видом якобы «возрождения православия» и являвшаяся все советские годы фактически филиалом КГБ.
Россия назойливо командует, вмешивается, поучает весь мир, как надо жить. Преуспев только по части строительства ГУЛАГов и безумных, чудовищных расправ в них над собственным народом, эта страна по сей день (и сейчас еще больше, чем раньше) тешит свои мессианские комплексы, мнит себя «Третьим Римом», единственно праведной цивилизацией, этаким «пупом земли», призванным учить «греховный» Запад и весь прочий мир, как им жить. С упорством моськи Россия тявкает из подворотни на всех, в ком инстинктивно чует духовное превосходство над собой»
(Борис Стомахин)
«Я русский, но я всерьез думаю, что логика, которой руководствуется сейчас мой народ, сродни логике бешеной собаки. Бешеная собака смертельно больна, ей осталось жить три — максимум семь дней. Но она об этом не догадывается. Она бежит, сама не зная куда, характерной рваной побежкой, исходит ядовитой слюной и набрасывается на всякого встречного. При этом собака очень мучается, и мучения ее окончатся, когда ее пристрелят».
(Валерий Панюшкин)
«Страх, который живет в душе русских, не порожден внешними обстоятельствами. Это экзистенциальный страх — он является самой основой русскости. Русский не верит никому и всего боится».
(Юрий Амосов)
«Заработали ли мы упреки в том, что пируем, когда масса чумует? Разве наш пир в конечном итоге не выгоден тому же народу? У народа нужда в богачах. Мы были бы никудышными бизнесменами, если бы не просчитывали конечный результат каждого своего шага».
(Михаил Ходорковский, Леонид Невзлин)
«Если только Россия откажется от бесконечных разговоров об особой духовности русского народа и особой роли его, то тогда реформы могут появиться. Если же они будут замыкаться на национальном самолюбовании, и искать какого-то особого подхода к себе, и думать, что булки растут на деревьях… Они так собой любуются, они до сих пор восхищаются своим балетом и своей классической литературой XIX века, что они уже не в состоянии ничего нового сделать».
(Альфред Кох)
«9 мая 1945 года советский народ (не сталинский режим, нет, ни в коем случае не режим) оправдался перед всем миром за то зло, которое до и после войны причинил себе и другим».
(Семен Новопрудский)
«В этой стране пасутся козы с выщипанными боками, вдоль заборов робко пробираются шелудивые жители. < …> В этой стране было двенадцать миллионов заключенных, у каждого был свой доносчик, следовательно, в ней проживало двенадцать миллионов предателей. Это та самая страна, которую в рабском виде Царь Небесный исходил, благословляя. < …> Я привык стыдиться этой родины, где каждый день — унижение, каждая встреча — как пощечина, где все — пейзаж и люди — оскорбляет взор».
«Как приятно приезжать в Америку и видеть разливанное море улыбок! Самочувствие, внешность во многом зависят от уровня жизни. Дорога к улыбке одна — через реализацию права на богатство».
(Борис Хазанов)
«Интересно, что чеченцы ассоциируют себя с советскими солдатами времен Второй мировой войны, а российских военнослужащих — иногда в шутку, иногда всерьез — с немцами. Ночью мы пробирались мимо российских позиций, и чеченцы передавали: «Тихо, рядом фашисты»«
(Андрей Бабицкий)
«Наше отношение к властям? Еще несколько месяцев назад мы считали за благо власть, которая не мешала бы нам, предпринимателям. В этом отношении идеальным правителем был Михаил Горбачев. На том этапе нашего развития этого было достаточно. Теперь, когда предпринимательский класс набрал силу и процесс этот остановить уже невозможно, меняется и наше отношение к власти. Нейтралитета по отношению к нам уже недостаточно. Необходима реализация принципа: кто платит, тот и заказывает музыку»
(Михаил Ходорковский, Леонид Невзлин)
«Странная логика западной демократии предполагает извинение. И за это извинение готова простить и адюльтер, и неразборчивость деловых связей. Но вы выйдите и публично скажите, что сожалеете. Чтобы мы, жители и избиратели этих демократий, не чувствовали себя идиотами и безмозглыми баранами. У нас скорее сгнобят дотошных журналистов, а заодно позвонят генпрокурору, чтобы заткнул слишком разговорчивых. У нас первые лица никогда не признают, что совершили неверный поступок, и никогда публично не попросят извинения. И даже понятно почему. Потому что лидеры ведут себя так, как позволяет общество. Если наше общество за завтраком, не поперхнувшись, переваривает благодарность чеченского съезда российскому президенту за заботу о Чечне, то с этим стадом баранов можно делать то, что и положено делать со стадом баранов».
(Наталья Геворкян)
«Очень интересное наблюдение я сделал, когда анализировал, каким способом наши люди воюют. Еще в детстве меня всегда удивлял поход Суворова через Альпы. Я не мог понять, что он там делал, какую цель он преследовал в этом походе. Когда я стал постарше, я задался вопросом, как вела себя Россия в Семилетней войне, что она делала в этих бесконечных австрийских деревнях. Я обнаружил еще одну интересную вещь. В 1941-м, а еще до этого во франко прусскую войну, Франция воевала 40 дней. Она осталась цела и невредима, французские певички в ресторанах пели для немецких офицеров, а Франция будто бы сражалась — где-то в Марокко, в Океании, но никак не на территории собственной страны. И французы пахали землю, выращивали урожай, отдавали хлеб немецкой армии, промышленность работала на вермахт. К 1945-му они тоже оказались победителями».
(Альфред Кох)
«Какой тут на фиг Дон Кихот с его «придурью», или Шерлок Холмс с его железной логикой. Или реформатор Александр II. Или Сахаров. Или даже Кеннеди. Идеальный президент по-русски — это сочетание — внимание!: начальника отдела по — борьбе с бандитизмом плюс чекиста плюс Сталинского маршала плюс ударенного Чечней парня плюс бандита. Если кто-то попытается доказать мне, что наш народ в массе своей психически здоров, то я готова выслушать аргументы».
(Наталья Геворкян)
«Я продолжаю считать, что известное выражение советского классика «страна непуганых идиотов» — лучшее определение, данное СССР, не утратившее своей актуальности после утраты советской империи. Это же не про границы. Это про людей. «Тяжело и нудно в стране непуганых идиотов», — написал Ильф. И кажется, навсегда».
(Наталья Геворкян)
Из книги Н. Гараджы «Либералы о народе»
