Известный грузинский эксперт Мамука Арешидзе, комментируя недавнюю инициативу госпожи Ткешелашвили, верно отметил, что «раньше выдачу абхазам и осетинам подобных паспортов предложила и ООН, но это были несколько иные документы, так называемые нансеновские паспорта, которые выдавали после первой мировой войны, и в которых не указывалось определенное гражданство». В самом деле, в течение 90-х годов такие инициативы обсуждались в Грузии. В 1998 году автор этих строк даже был участником такой дискуссии в рамках одной из международных конференций в Тбилиси. Но, во-первых, сами ооновские представители, говоря политически корректным языком, проявляли «застенчивость в бою». И не проявляли той настойчивости, которую стоило бы в этом вопросе проявлять. Так например известны случаи, когда общественные деятели и правозащитники из Южной Осетии обращались в соответствующий офис Управления Верховного комиссара ООН по беженцам (УВКБ) с просьбой выдать им ооновские паспорта, но не получили сатисфакции. Под предлогом, что этот вопрос надо «утрясти» с Тбилиси. Во-вторых, представители Грузии не были горячими энтузиастами ооновской «нейтральной» инициативы. В ходе упомянутой мною конференции 1998 года, представитель грузинского МИД заявил, что согласие на «нейтральные паспорта» означало бы фактическую поддержку «агрессивного сепаратизма». Кстати сказать, пресловутая «паспортизация», за которую Москву критикуют (а этот обвинительный тезис был едва ли не основным критическим аргументом в адрес России в тексте доклада Комиссии Хайди Тальявини), далеко не во всем и не всегда может рассматриваться, как исключительно российская инициатива. В особенности в случае с Абхазией, где на российский паспорт, не как на роскошь, а как на средство передвижения, возможность для качественного образования, лечения и получения пенсии был спрос помимо всяких хитрых геополитических планов. Интересно и то, что в Южной Осетии в период между 1992 и 2004 годами (то есть во время, когда конфликт был «заморожен» и военное насилие прекратилось) с ходатайством о получении российского паспорта обращались не только этнические осетины, но и грузины. И не в силу каких-то особых симпатий к России, а по вполне прагматическим причинам. Многие из них, занимаясь частным извозом (маршруты из Владикавказа через Транскам или, как другой вариант, через Военно-Грузинскую дорогу пользовались большим спросом), облегчали себе проезд на территорию РФ. И таких вот «прагматических», а не геополитических вариантов было немало. Как бы то ни было, а ведущим мотивом в получении паспорта гражданина РФ (который, кстати сказать, был в большинстве случаев паспортом не внутренним, а заграничным, то есть без «прописки» и «регистрации» внутри РФ, но дающий право на перемещение по миру) были гуманитарные, а не геополитические соображения.